Египет под властью планеты Нептун

Все это в Египте встречается в избытке... И водная стихия, и нищета, и кинематограф мирового уровня, и нефть, и живопись – каждый десятый египтянин - художник или актер (маски-роли меняет по пяти раз на дню, а уж приврать – сам Бог велел), религиозных организаций здесь больше, чем школ – на каждом углу церковь или мечеть, подаяние на улицах просят, не стесняясь, и в форме протянутой руки, и бодро выкрикавая привычное «Бакшиш!», а легкие опиаты и наркотики (к примеру, мандрагора и лотос в сочетании с возлияниями) охотно потреблялись для общения с духами умерших, сексуального соблазнения, и просто для кайфа (и все это изображалось на стенах гробниц вельмож)...

Но обратимся к водной стихии. Для туриста, утверждение о ведущей роли водной стихии в жизни египетян может показаться носенсом, ибо его взор, сначала шокированный, а позднее даже очарованный бесконечными пространствами пустыни, с ее фата морганами и изредка мелькающими бедуинскими палатками из мусора, - пространствами, на которые приходится 98 % территории страны, и в которые он, турист, влюбляется во время короткого сафари, не видит главного.

А главное - в том, что подавляющая часть населения страны с времен бронзового века до сегодня живет вдоль плодородной долины Нила, будучи подвержена прихоти не земной, прирученной и используемой им для своего блага, а водной стихии. Последняя приручению не поддается, от нее можно лишь отгородиться, или спрятаться или убежать, или поместить в границы, превосходящие ее по мощи и крепкости. От прихотей водной стихии до относительно недавнего времени зависела жизнь египтянина. Не только потому, что разливы реки влияли на урожай, и в годы низкой воды на избыток пищи расчитывать не приходилось. Чрезмерно широко разлившаяся речная вода затопляла дома, уносила утварь и скот, а нередко и людей, тела которых оставались ненайденными.

В Книге Врат есть глава, посвященная утонувшим, которая комментирует сцену с утопленниками. Данная сцена встречается, например в гробнице Рамзеса VI, в комнате с шахтой, на ее левой (южной) стене. В ней ладья перемещается к «Тому, Который в Пучине», то есть к богу, который показан стоящим за прямоугольником, изображающим воду, в которой плавают фигурки мужских тел. Это тела утопленников. Поскольку их тела потеряны для близких, а следовательно, не могли быть подвергнуты обряду мумификации Отверзения уст, и пройти через другие необходимые этапы похоронного ритуала, их души требовали специальной помощи для вхождения в вечную жизнь. В тексте на стене гробницы говорится: «Пусть покажутся ваши головы, о Утонувшие. Пусть ваши руки движутся, о вы, которые под водой. Вытяните ваши ноги, о вы, которые плаваете. Пусть будет дыхание в ваших ноздрях, вы, которые скорчились в водах. Вы, которые господствуете над водами, вы будете довольны прохладой, вы двинетесь к изначальным водам... вы не исчезнете».

Люси Дафф Гордон, знаменитая англичанка в 60-х годах 19 века, спасавшая остатки своей жизни в Верхнем Египте от туберкулеза, написала ставшее знаменитым произведение «Письма из Египта». Вот как она описывает в однм из писем трагедию с разливом Нила, приключившуюся летом 1963 года. В своем письме от 31 октября она сообщает: «Мы плыли всю ночь и вчера в 4 часа миновали заслоны у Атлии, где старик Нил приветствовал нас, штурмуя долину как ураган. Река великолепна, как выражется мой египетский приятель - «высотой в семь человек» над своим обычным уровнем. Но вот вода сошла на полтора метра и оставила грустное зрелище разорения по обеим сторонам русла... Однако, как говорится, что Нил отбирает, то он возвращает троекратно. Женщины за работой, заново отстраивают свои глинобитные дома, мужчины чинят повозки. Один француз рассказал мне, что, когда он был на борту парохода Паши, идущего под управлением команды де Лессепса, они проплывали мимо затопленной деревни, в которой две или три сотни людей стояли на крышах, взывая о помощи. Можешь ли ты представить себе, что они прошли мимо и оставили их тонущими?» Двумя неделями позже, в письме от 14 ноября, Люси пишет о том, что она видела по берегам Нила в открестностях Танты: «Проход под железнодорожным мостом у Танты (который открыт раз в два дня) был очень приятным и интересным. Такое скопление лодок – две или три сотни их, по меньше мере. Старый Зейдан, кормчий, проскользнул под их мысами с нашей маленькой «Кангией» (название лодки, которую наняла Гордон) и через ворота, - до того, как их открыли на полную, - и мы с облегчением наблюдали спешку и замешательство у себя за спиной, и несколько миль кряду плыли на полной скорости. Затем мы застряли, Зейдан пришел в ярость, но через час снова отправились и снова всех обогнали. И тогда мы увидели зрелище полного разрушения – целые деревни ушедшие под воду и растворившиеся в ней, превратившиеся в комья глины, и людей с животными, разместившимисяд на песчаных отмелях в длинных рядах передвижных палаток, в то время как мы проплывали как раз над остатками их жилищ. Гниющий повсюду хлопок и сухие верхушки, трещащие под кормой нашей лодки. Когда мы остановились купить молока, несчастная женщина воскликнула: «Молока! Откуда? Уж не из моих ли грудей?» Однако же, она взяла наш ковш и отправилась куда-то, видимо, в другую семью, за молоком для нас. Обычно икто не отказывал нам в молоке, даже если у них оставалась последняя капля,- все верят, что наказанием за отказ страннику станет проклятие, - проклятие от кого - никто не может сказать в точности. Они даже денег не брали, а уж если и брали, то по старой цене. Здесь все выросло в цене вдвое».

Но не только речная вода представляла опасность для сельчан. Над мирно выглядящими фиванскими горами иногда приключаются штормовые дожди. Такое случилось в 1994 году, когда лившиеся на скорости 20 км с фиванских гор потоки воды в один час затопили всю территорию вокруг Курны, поднявшись до уровня 1 метр. Стихия снесла глинобитную стену, окружавшую храм Сети, сломала статуи и стелы из песчаника, и оставила после себя тонны ила, песка и камней. Несколько человек из деревни получили увечья, многие дома были разрушены. Не пострадало в храме только то, что исполнено в камне.

Зависимость населения от вод Нила отражена и в способах сообщения между берегами. В древности во время ритуальных церемоний праздника Прекрасной Долины и Опет, да и во время менее важных регулярных праздников, посвященных Амуну, жрецы перемещались и перевозили статую Амона на лодках. На лодках же совершалось паломничество в страну Абидос. Символика лодки как стредства перемещения богов и людей, и даже Солнца (!) постоянно воспроизводится в росписях гробниц.

Как ясно из рельефов храма Хатшепсут или Дейр эль-Бахри , египтяне были искусными мореплавателями.

Рельефы средней террасы храма изображают экспедицию в страну Пунт, - «предприятие века»!

Египтяне знали о стране Пунт (современная Сомали или Эритрея) задолго до правления Хатшепсут, - первые упоминания об этой стране найдены в свидетельствах 4 династии. Из деталей рельефов следует, что территория экзотической страны находилась в Восточной Африке, и до нее можно было добраться по водам Красного моря.

Каждая секция рельефа иллюстрирует определенный этап экспедиции. В нижнем регистре показан природный ланшафт Пунта и прием, оказанный местными правителями прибывшим египтянам. Дома Пунта напоминают пчелиные ульи, из крыши покрыты травой, а сами они поставлены на опоры, - чтобы защититься от воды или насекомых или животных. Текст рассказывает об удивлении, которое вызвало у них прибытие египтян. Изображены туземные чиновники и их глава Перену с ужасно ожиревшей женой, царицей Ити. Ити сопровождали на этой сцене два сына и дочь, такие же грузные как их мать, но их изображения уничтожены. Изначальные изображения царицы Пунта находятся в Каирском Национальном музее, а то, что мы видим сегодня, - это гипсовая отливка-копия. Мужчины Пунта напоминают по комплекции египтян, и даже цвет кожи у них красный, а не черный, как у нубийцев.

В верхнем регистре моряки нагружают корабли благовониями и другим грузом. Груз влючал «все типы благовонных деревьев из страны богов, горы смолы мирра, дивые деревью мирра, эбеновое дерево, кость, коричное дерево, косметику для глаз, обезьян, мартвшек, пантер, собак, шкуры пантеры, туземцев и их детей. Никогда подобное еще не доставлялось ни одному фараону с начала дней».

На рельефах египтяне напрягаются изо всех сил, поднимая тяжелые свертки и тщательно упакованные деревья мирра. Один из них кричит другому: «Смотри под ноги! Держись! Груз тяжелый!» Пара грузчиков замечает, что деревья будут посажены в Дейр эль Бахари, из товарищи восотргаются возможностью доставить царице диковинки. На левом торце стены изображен египетский флот, прибываюющий в Пунт, справа – тот же флот на обратном пути в Египет.

По возвращении в Фивы груз взвешивается и измеряется богом Хором и нубийским богом Дедуном. «Ибисо-головый Тот записывает числа, львиноголовая Сехмет ведет учет. Ее величество сами действуют обоеими руками, мир на ее ладонях, она пахнет божественной росой, запах ее кожи смешался с запахами земли Пунт, ее кожа светится золотом электрума, как будто воссияв к звездам посреди праздничного зала, в виду всех ее владений...»

Правее Хатшепсут возвещает об удачных результатах экспедиции и совершает подношения богам. Благовонные деревья изображены насаженными в садах Карнакского храма.

Флотилия экспедиции состояла из 5 судов. Они изображены дважды: во время отплытия в Пунт и во время прибытия в Карнак. Изображения очень детализированы – одни из лучших периода Нового царства.

Историки вычислили размеры судов: длина -25 м., ширина – 2 м., высота – 7 м. При таких пропорциях суда могли быстро двигаться, рассекая морские волны относительно спокойного Красного моря.

Роза ветров Красного моря такова: северные ветры преобладают с июня по сентябрь, южные – с ноября по март. В остальные месяцы направления ветров непредсказуемы. Получается, что плыть по северному ветру в Пунт моряки могли летом (в период с июня по сентябрь), им надо было преодолеть путь в 1500 км. Зимой (с ноября по март), при южном ветре, нужно было вернуться в Египет, пересечь пустыню и горы Красного моря и ждать у Нила наводнения.

При условии, что суда плыли от 8 до 9 часов в день, останавливаясь в небольших бухтах, и скорость движения составляла 5 км в час., путешествие только в одну сторону могло занять до 40 до 50 дней. Допустим, в Пунте они провели 3 или 4 месяца, ведя переговоры, осуществляя поиск и выбор экземпляров груза и погружая их на суда. Известно, что в стране Пунт бывали ливни, то есть страна находлась в глубине континента, - следовательно, путникам пришлось совершать марш-бросок по суше. Делать вылазки в савану для сбора экземпляров. Сколько же месяцев могло продолжаться предприятие?

Cуда строились в Коптосе (современный Кифт), в 50 км к северу от Фив, в устье Вади Хамаммат. В разобранном виде (!) суда перевозили на ослах через Восточную пустыню и горы Красного моря в порт Кусейра. Там суда собирали вновь. Изнуряющий переход по горячим пескам пустыни, усеянной камнями, мог занять 2 месяца. На плавание в Пунт по морю ушло еще 6 -8 недель. Далее – 3 месяца в Пунте, и 3 месяца – на плавание назад, в Кусейр, оттуда – по суше до Нила, затем – в Фивы. На все про все – почти год!

На каждом судне были места для 30 гребцов, нужны были и запасные гребцы, рабочие, чиновники, писцы и переводчики, а также провиант и запас пресной воды. На обратном пути также был нужен и провиант, и вода, да вдобавок суда везли груз. Не удивительно, что Хатшепсут гордилась экспедицией и посвятила ей целую стену.

Но еще активнее египтяне использовали речной транспорт. На весельных речных судах перевозились по Нилу громадные каменные блоки и обелиски, предназначенные для стрительства или украшения гигантских строений – пирамид и храмов.

В южном конце Нижней колоннады храма царицы Хатшепсут рельефы рассказывают о том, как архитекторы и инженеры царицы доставили в Фивы два обелиска из копей Асуана. Подобное предприятие было оромным событием: каждый обелиск весил 186 тонн. На рельефе стены обелиски показаны помещенными на оромное судно встык, однако историки утверждают, что на самом деле они были размещены рядом (изображение рельефа – художестенный прием, призванный подчеркнуть обширные размеры груза). Сама грузовая ладья была сделана из водонепроницаемого дерева сикоморы, - трудно поддающегося обработке и весьма плотного. Историки вычислили размеры судна: длина – 95 метров, мачта – 35 метров, вес – 2500 тонн, водоизмещение – 7300 тонн. Судно тянули из Асуана в Фивы при помощи 30 небольших лодок, каждую из которых приводила в движение команда из 32 гребцов.

Чтобы вырубить гранитные блоки, перетащить их по каменистой почве пустыни к каналу, прорытому от Нила, а затем втащить на судно, требовалась не просто грубая сила, а точный расчет и тщательное планирование. Один неверный шаг, - и камень мог треснуть, перечеркнув годы труда. Одна лишь задача по точной балансировке груза предоставляла собой неимоверное мероприятие!

Не менее важно было придерживаться тайминга. Погрузка должна была начинаться зимой, при низкой воде, затем следовало дождаться летнего половодья, чтобы судно могло отчалить. Затем, преодолев путь в 220 км. по течению Нила, судно стопорилось в канале у Карнака при все еще высокой воде, и месяцы ждало следующей низкой воды для разгрузки. После выгрузки на берег обелиски тащили через заливную пойму в Храм Амона. Там уже была построена гигантская рампа, на которую их втаскивали и аккуратно устанавливали в яму, вырытую в песке вокруг. По мере того, как песок удаляли, обелиски мягко садились на каменные постаменты. В результате работ обелиски оклонялись от вертикали в пределах 1-2 мм!

На рельефах видны стоящие на берегу солдаты, лучники и жрецы, а мимо них проплывают суда с обелисками.

В это же время в Карнакском Храме танцоры и музыканты, играющие на барабанах и рожках, уже приветствуют прибытие обелисков.

Хатшепсут было чем хвастаться: сопровождающий рельефы текст описывает уйму препятствий на пути инженерных работ, - все они были с ловкостью преодолены.

Далее. У подножья пирамид Гизы лежат гранитные плиты, а внутренние помещения построек и грани пирамид отделаны гранитом. Известно, что каждое месторождение гранита имеет уникальную химическую формулу. Опираясь на этот факт, египтологи пришли к заключению, что при строителтсвие пирамид использовался ... нубийский гранит! Получается, что в середине III тыс. до н.э. египтяне транспортировали камень по Нилу на расстояние 1.5 тысячи км.

Нил был не только главной водной транспортной артерией для строительных нужд царей, но и одним из главных путей в целом - из нома в ном, из города в город, ведь все поселения располагались в каменно-бронзовую эпоху вдоль его берегов, - хищническое отношение к природе охотники-собирателей к концу эпохи палеолита привело к тому, что саванны исчезли, уступив место пустыне, а климат стал гораздо более сухим. Поэтому и население разместилось по берегам реки с ее заливными поймами, в которые воды Нила каждый год наносили плодородный ил, являвшийся природным минеральным удобрением. От Абидоса до Мемфиса древние египтяне могли за вполне обозримое время добраться на лодке. Вот и полуачается, что Египет – и правда под Нептуном. А пустыня в сознании египтян вообще не является привлекательной территорией, отношение к ней равнодушное (в отличе от любовного отношения бедуинов), и ходить они туда не любят – пустая трата времени...

Автор статьи: Ирина Новаковская